Командир чистильщиков сдержал свое слово: капитан умер мгновенно и почти без боли. Умер легко.

Следующим был следователь Шипов. И потому что был следующим, был готов на все. Капитуляция и последующая смерть сильных людей производят парализующее действие на слабых.

Следователь Шипов говорил обстоятельно и долго. Он говорил долго, потому что пока говорил — жил. Он бы говорил еще дольше, может быть, сутки, может быть, двое и даже больше. Но ему не о чем было рассказывать так долго.

Он рассказал о воре в законе Мише Фартовом, о том, что ему сказал Миша Фартовый, о том, что знал Миша Фартовый, и о том, что удалось разузнать у местных следователей.

Его показания совпали с показаниями капитана, хотя он их не слышал. Он не слышал капитана, но сказал практически то же самое, что и капитан.

А раз так, то капитану и ему можно было доверять.

— Я могу вас попросить? — спросил следователь, когда говорить было уже не о чем. — У меня деньги в ячейке в банке. Можно сообщить о них жене?

Командир чистильщиков кивнул.

Кивнул своим, стоящим позади Шилова бойцам. И отступил на шаг, чтобы не забрызгаться кровью…

Тела капитана Егорушкина и следователя Шилова оттащили к могилам, завернули в полиэтилен и бросили на дно ям. На лица поставили трехлитровые банки с серной кислотой и разбили их ударами лопат сверху. Чтобы лица покойников, если их вдруг кто-нибудь найдет, невозможно было опознать.

Могилы засыпали, попрыгали, трамбуя подошвами ботинок землю. Рассыпали специальный порошок, перебивающий запахи, чтобы лесное зверье не раскопало трупы. Аккуратно положили на место дерн, набросали поверх него валежник.

Теперь могилы распознать было невозможно, даже если пройти совсем рядом, даже если пройти по ним. Только кому здесь ходить?..

В тот же вечер из своей квартиры куда-то пропал известный в уголовных кругах вор в законе Миша Фартовый. Через несколько дней его нашли за городом с торчащим в боку пером. Нож и характерный для уголовников почерк удара позволили предположить, что его убили свои. За то, что Миша Фартовый ссучился и стал водить дружбу с ментами. Но это были лишь разговоры…

И в ту же ночь, когда пропал Миша Фартовый, неизвестные злоумышленники забросали здание городского управления внутренних дел бутылками с зажигательной смесью. Две бутылки сквозь разбитые стекла и сквозь решетки залетели внутрь. Залетели в кабинеты, где наряду с другими потенциальными «висяками» хранились дела о найденном недалеко от остановки конечного автобусного маршрута трупе с отрубленной левой рукой и о взрыве в девятиэтажке.

Кабинеты выгорели дотла. Пожар был так силен, что бумаги, хранившиеся в сейфах, обуглились и прочитать их стало невозможно.

Официально происшествие расценили как еще одну попытку запугать работников органов правопорядка. Неофициально, в курилках и «в свободное от несения службы время», все обо всем догадались, потому что не первый год ментовскую лямку тянули и смогли связать пожар, недавнее дорожно-транспортное происшествие, в котором погиб следователь, расследовавший дело об убийстве возле диспетчерской, пропажу из морга трупа потерпевшего, имевший место в городе мор среди уголовного элемента и одновременное исчезновение двух командированных из Москвы следователей.

Все поняли все! И поняли главное — чем дальше от этих дел держаться, тем лучше. Тем дольше проживешь…

— У нас все в порядке, — доложил Девятый Восьмому. — Могилу тети родственники больше тревожить не будут. Племянники выкупили последнее завещание. Больше документов, подтверждающих право наследования, не осталось. В том числе даже копий. Разговоры, конечно, возможны, но на каждый роток не накинешь платок.

— И не надо. Платок накидывать не надо. Хватит нам платков…

Глава 24

В фильмах работу разведчиков показывают по-другому. Показывают рестораны, фраки, драки, никак не отражающиеся на отливающем сталью цвете лица, соблазнения великосветских, с внешностью фотомоделей, девиц, погони на дорогих иномарках и вертолетах, чемоданы денег…

Поэтому разведчиками хотят быть все.

И Резидент тоже хотел. В детстве. Теперь расхотел. Потому что теперь знает, что это такое работа разведчика на самом деле.

Нет, фраки-драки тоже случаются, но не каждый день и даже не каждый год. А все остальное время разведчик «разводит канцелярщину», как какой-нибудь средней руки делопроизводитель. Берет бумажку в одном месте, читает, перекладывает в другое. Потом в третье. Потом подшивает…

Правда, бумажки перекладывает в голове и «подшивает» в памяти. Так надежней, так есть гарантия, что в них никто посторонний не заглянет.

Сегодня Резидент прорабатывал открытые источники. В виртуальном их варианте. Он набирал названия местных информационных агентств и газет и просматривал колонки с некрологами. Соболезнования по поводу смерти в результате тяжелой, продолжительной болезни он пропускал. Фамилии «безвременно ушедших» выписывал и набирал в строке поиска. Чтобы узнать подробности ухода.

Насильственных трупов в стране было больше естественных. По крайней мере среди покойников, удостоенных чести быть упомянутыми на страницах прессы. Многочисленные коллективы АО, ЗАО, 000 и им подобные скорбели о неожиданной утрате своих директоров, председателей, президентов и управляющих. Руководителей ЗАО и АОЗТ стреляли, взрывали, резали, травили, душили, топили, сжигали, выбрасывали из окон и с вертолетов с завидной регулярностью… Руководителям ЗАО и 000 жилось трудно, потому что не жилось.

Резидент рассортировал насильственные смерти по времени и месту действия, типу используемого оружия, характеру телесных повреждений и много еще по чему…

Бытовые убийства, где с жертвами расправились жены, дети и прочие близкие родственники, собрал в отдельной папке.

Вслед за ними отправил в архив случаи, где преступников, совершивших убийства, уже нашли. Таких было одиннадцать. В остальных убийцам с места преступления удалось скрыться, но милиция гарантировала их поимку в самое ближайшее время.

Отложил до лучших времен преступления, совершенные с помощью ножей, топоров, кастетов, кирпичей, дубин и тому подобного примитивного инструментария. Вряд ли серьезные люди будут бегать за директорами с кирпичами в руках.

Особой строкой учел несчастные случаи, отдающие душком, — разные там ДТП, выпадения из окон, утопления в собственных бассейнах и пр. К ним стоило присмотреться серьезней.

И на закуску оставил самое главное — стрельбу и взрывы. Так как именно их предпочитают профессионалы. Предпочитают дистанцироваться от жертв.

Таких случаев набралось по стране сотни полторы.

Или на самом деле их было больше? Хорошо бы проверить. Но если проверить, то уже не по газетам, уже по закрытым источникам…

Резидент схватил «дежурный чемоданчик» и отправился в аэропорт. Конечно, то, что он собирался сделать, он мог сделать и «дома». Но желательно было не дома.

В аэропорту он купил билет по одному из десятка бывших у него паспортов и через три часа и две тысячи километров был в небольшом, но довольно-таки цивилизованном городишке. Настолько цивилизованном, что там даже были Интернет-кафе.

Куда Резидент прямиком из аэропорта и отправился.

— Хочу у вас поработать.

— Пожалуйста, пройдите в кассу и…

— Вы меня не поняли, я хочу поработать очень плотно, и поработать один.

— Как один?

— Так. Не люблю, знаете, когда у меня кто-нибудь стоит за спиной.

— Но как я могу?..

— Какая у вас дневная выручка?

— Тысячи три-четыре.

— Я дам двадцать. И пять лично вам. И еще пять, если здесь завтра никого не будет. В том числе вас. Впрочем, я могу найти…

— Не надо искать…

На следующий день Интернет-кафе было закрыто по «техническим причинам». Но тем не менее было открыто. Для одного-единственного человека.

Резидент сдвинул столы полукругом, чтобы иметь возможность работать сразу на нескольких компьютерах. Он выводил на мониторы интересующую его информацию сразу из нескольких источников и, перебегая глазами с экрана на экран, сравнивал ее.